Слово о Любви


Предания «Русских Вед» содержат глубочайшую, наполненную многими тайными смыслами, науку о Любви. Так «поучимся же мы этой древней мудрости, ввергнемся душами в это, поскольку это вокруг нас сотворено силой богов» (Бус. Пров:5).
Отношение к Любви в древнем ведическом вероучении (не только в славянском, но и в древнеиндийском, античном) отличается от отношения к Любви, например, в христианстве, буддизме тем, что идеалом духовной жизни не считаются безбрачие, монашеский целибат.
Более того, религиозный аскетизм, приводящий к бесплодию, осуждается большинством течений ведической духовной мысли. Исключением можно считать лишь некоторые крайние проявления в аскетических учениях, рожденных жрецами Аида в Древней Греции, в Древней Индии — частью служителей Шивы, у древних славян — волхвами культа Чернобога.
Основой же ведического миросозерцания является то, что духовная и плотская любовь не разделяются, не противопоставляются друг другу, и плотская не считается греховной.
В «Книге Велеса», например, рассказано о неком племени костобоких, которые «ожидали помощи от самой Сварги (Неба), перестали плодиться и умерли, потому что от неплодных ничего не осталось», «и ничего неизвестно ныне о тех костобоких...» (Род IV,4:4)
«Книга Велеса» призывает не уподобляться им. Не бояться того, что Любовь может преградить путь на небо. Ибо на небо, в Ирий, либо в войско Перуново, Велес не пускает души людей, боявшихся жизни, отвергнувших её дары. Такие люди лишаются и возможности нового рождения на Земле.
Понимание этого присуще и аскетическим учениям, но в этих вероучениях земная жизнь рассматривается как юдоль слез, смерть же мыслится — освобождением от страданий

дольнего мира, а в идеале и освобождением от новых воплощений.
Но такая точка зрения оправдана лишь для уставшего, оканчивающего свой земной путь человека. Беда же, когда эти мысли завладевают людьми в молодости. Зачем же тогда человеку дается жизнь и способность любить? Нет — это дается не в качестве испытания, а именно для того, чтобы человек жил и любил.
Это — великий дар, великая награда. Отвергнувший ее, ставший бесплотным духом ещё на Земле, после смерти не только лишается счастья вновь воплощаться в живое тело, не только растворяется в океане мировых энергий (что для человека из плоти и крови равнозначно небытию), но также обретает небытие духовное, низвергается на самое дно духовного мира.
Конечно, дар любви дан не всем и дан только на время, и потому так важно не расточить его, ибо грех невостребованной любви — самый тяжкий. Главный вопрос, который задаёт Велес душам умерших у врат Ирия, таков: «Любили ли вы на Земле?»
Только любившим открыт путь на Небо, ибо отец всего сущего Род повелевает живым — любить. Род — это Бог Рождающий, Он родил Любовь, Он создал этот мир для Любви, Он Любовью наполнил Вселенную.
Род родил Мир Любовью. Род разделился внутри Себя на две ипостаси — мужскую и женскую, явскую и навскую: на Сварога — Отца небесного и Ладу  Великую Матерь.
Небытие стало Бытием. В космическом, огненном вихре была рождена Любовь, и её рождение определило первый закон Прави: вечное противостояние, коловращение мужского и женского начала, Яви и Нави.
Сменялись поколения богов. Отец небесный воплотился в сыне Перуне, затем в Дажьбоге. Великая Матерь воплощалась в Живе, Марене и Леле — в богинях жизни, смерти и любви.
А после Великой катастрофы, после Великой битвы богов, после Великого Потопа, когда Дажьбог вновь «сотворил Яйцо» Рода, когда «в бездне повесил Дажьбог землю нашу» (Бус. Пров:3), из пены Потопа в мир вновь явилась Любовь. И она расколола сие Яйцо, и она открыла врата Неба, врата Ирия.



Прошло тысячелетие с тех пор, как в огне пожаров окончила свой век Русь Ведическая. Тогда из ледяной космической Тьмы на землю русскую пришёл Чернобог. Космос дохнул Небытием.
И не суть важно, что он пришёл в одежде монаха, он мог прийти и в одежде служителя Чернобога, жреца Аида. Пришло новое время, повернулся круг бытия, сменились поколения богов. На место Сварога и Рода встал Иегова, на место Дажьбога, Хорса, Буса встал Христос, на место Велеса в ипостаси хранителя стад и богатства — святой Власий, на место Патер Дыя в ипостаси бога загробного мира — Дьявол.
Но на место Чернобога не встал никто. Просто пришёл Страх: страх перед смертью и перед жизнью, перед Концом Света.
И теперь только Любовь может растопить лёд Чернобога. Она является главной силой, противостоящей ему. Как бы не свирепствовал Чернобог, как бы ни заковывал людские души в ледяной панцирь — придет срок, и Любовь, подобно весенним водам, разломает лёд, человек очнется от спячки, оживёт.
Любовь — это тот источник живой воды, животворящий родник Рода и Сварога, который «летом протёк из крыни, зимою не замерзал, живил той водою пьющих» (Просл:2).
Несмотря на власть Чёрного Бога и Мары — главный закон Рода, закон Любви остался в крови, в воздухе, которым мы дышим. Даже в XX веке, когда был особенно силён Бог Космической Тьмы, поэты слышали отзвуки главного закона Рода.

Например, Владимир Высоцкий в удивительной «Балладе о Любви» поднимается почти до откровения, становится подобен ведическому пророку. Помните? «Когда вода Всемирного Потопа вернулась вновь в границы берегов, из пены уходящего потока на сушу тихо выбралась Любовь... И растворилась в воздухе до срока...»
Высоцкий говорит о связи Любви и — моря. Афродита, она же у славян Леля, или Азова — дочери неба и моря.
Азова родилась из морской пены, из семени, обронённого в море Небом-Ураном (Сварогом). А Лелю у славян рождает Лада, супруга Неба-Сварога, после того как она вкушает пойманную в море Рыбу, в которую воплотился Род.
Этим также объясняется связь Любви и Неба, воздуха, а затем — и дыхания.
У Высоцкого: «И чудаки — ещё такие есть! — вдыхают полной грудью эту смесь, и ни наград не ждут, ни наказанья, и думая, что дышат просто так, они внезапно попадают в такт такого же неровного дыхания!»
Род именно дыханием, ртом, «вдыхает» дух в человека, дает способность жить и любить. Не случайно это созвучие: «Род» и «рот». В символическом узелковом и пиктографическом письме бога Рода и женскую ипостась его — Ладу-Любовь изображали в виде окружности — родника, рта, женского органа, через который на свет является жизнь.
Затем Высоцкий, как мне представляется, поёт уже от лица Рода, родившего мир Любовью: «Я поля влюбленным постелю! Пусть поют во сне и наяву! Я дышу — и значит, я люблю, я люблю, и значит, я живу!»
Любовь-жизнь-дыхание — мистическая связь этих образов изначальна, идёт от самого бога Предка Рода. Эти образы глубоко человечны, я бы даже сказал точнее: физиологичны, они зашиты в нас, в нашей генетической памяти.

Мы живём среди тайных знаков Рода, Лады, Лели. Знающий эти знаки получает огромную власть над людскими душами, и не всегда эта власть используется во благо.
Например, красный цвет, цвет революции — это и цвет Рода. Неслучайно он имеет и другое название — «рдяный», то есть принадлежащий Роду. Такого же цвета и Любовь: она в алом цвете губ, в алых лепестках роз, в краске стыда и блаженства.
Видящий эти знаки понимает тайную суть происходящего. И тогда приходит осознание того, что Любовь не есть только счастье, она может повернуть к человеку и иной лик.



Древние славяне видели и опасную, тёмную сторону Любви. Существование этой стороны они объясняли историей трёхсотлетнего пленения сестёр — Лели, Живы, Марены у Скипера-зверя («Книга Коляды» V б).
Перун, отправившийся вызволять сестёр из плена, застал их тогда в образах трёх чудовищ: «бела кожа у них — как елова кора, на них волос растёт — как ковыль трава». Лишь после того как Перун очистил их в молочной реке Ирия, они обрели прежний облик.
Смысл этого мифа глубоко символичен. Действительно, Любовь вместе с плотью человек унаследовал от своих звериных предков: тех — покрытых шерстью («на них волос растет как ковыль-трава»), и ещё древнее — от ящеров («бела кожа у них, как елова кора»).
Но несмотря на эту историю, древний русич не сводил Любовь лишь к проявлению некоего звериного в своей основе влечения. Любовь в ведическом учении — это космическая сила, благодаря которой мир существует. А поскольку Любовь — сила, то она с неизбежностью является не только созидающей, но и разрушительной. Потому Великая Матерь Лада воплотилась не только в Леле — богине любви, не только в Живе, богине Жизни, но и в Марене — богине смерти.
Любовь и Смерть — сёстры. Они всегда идут рука об руку. Знаки Смерти, так же как и знаки Жизни, сопровождают Любовь. Так же как первая секунда, прожитая новорожденным, уже приближает его к Смерти, так же и в дыхании Любви можно ощутить дыхание Смерти.
Вспышка Любви сменится её угасанием, вдох — выдохом, Жизнь и Любовь — Смертью, Явь — Навью.
Любовь основана на стремлении к продолжению рода, необходимость же продолжения рода вызвана неизбежностью Смерти.
Любовь, Жизнь и Смерть — вот три основы бытия. Не потому ли влюблённый готов ради любви пойти на смерть? Не потому ли поминки, обручение со Смертью, так напоминают традиционное брачное пиршество.
О трагической стороне Любви повествуют мифы о Дажьбоге и Марене. Марена, или Мара — прекрасная богиня. Полагают, что она даже прекрасней Лели и Живы. Но красота её — особая, опасная.
Иногда Смерть представляют в виде костлявой старухи с косой, но славяне видели её и в иной ипостаси, черноволосой девушкой с наивным и немного печальным лицом.
В этом образе скрыта одна из самых глубочайших тайн человеческого сознания. Тайна, в которой мало кто признается. Тайна любви к Смерти. Да — человек боится Смерти, но он и любит её.


Любит сильнее, чем Любовь, чем саму Жизнь. Любит, потому что понимает: Любовь и Жизнь — преходящи, а Смерть — вечна.
В русском фольклоре именно она — та самая могучая воительница Марья Моревна, которая одновременно и — Ненаглядная Красота. Живёт она у берега огненного моря. В Марену влюблён Дажьбог.
Русские — внуки Дажьбога, и потому история его любви к Марене — это также и метаистория русского народа. В сказаниях «Вед Руси», повествующих об отношениях Дажьбога и Марены, символически описывается как прошлая, так и будущая история Руси.
Дажьбог пытается освободить Марену от власти Чернобога-Кащея, не подозревая о том, что он обманут её красотой. Жива открывает ему глаза на обман, и он приносит Мару в жертву богам.
Мара же изрекает проклятие, которое и по сию пору тяготеет над Русью.
Но после Смерти — приходит новая Жизнь, так же как после Зимы непременно наступает Весна. Дажьбога спасает Жива, Весна — прекрасная богиня с зелёными глазами.
Близкий приход её, конец власти Чернобога, ощущали все великие мистики двадцатого столетия. Например, Даниил Андреев в «Розе мира» предсказал приход Живы. Правда, не зная её ведического имени, он назвал её Звентой-Свентаной. Власть Звенты-Свентаны, согласно Даниилу Андрееву, должна сменить власть Навны (так он назвал Мару, царицу Нави). И в этом — наша надежда на лучшее будущее, на то, что Любовь изменит этот мир, за властью Мары последует власть Живы.
Ведическая философия, видя тёмные стороны Любви, тем не менее выявляет истинную, созидающую её суть.

Любовь — великий двигатель жизни, лишь благодаря ей мир существует, развивается.
Стремление к Любви — это стремление к красоте, к гармонии. Любовь подарила миру прекрасные творения человеческого гения, в сущности — именно она цивилизовала человечество.
В славянских мифах богиня Любви Леля преображает тёмную сущность одного из самых могучих и ужасных богов — бога войны Змея Огненного Волха («Книга Коляды» III д).
Также в греческих мифах Афродита — возлюбленная бога войны Ареса. Связь Любви и Войны — древнейшая.
Кем был Змей Огненный Волх? Он был рождён от связи Индрика-зверя и Матери Сырой Земли. У него была двойная хтоническая природа: через Индрика он потомок Великого Чёрного Змея, владыки всех тёмных сил, а мать его — Мать Сыра Земля, с ней всегда связывались представления о подземном мире, она рождала хтонических чудовищ.
Волх убил своего отца Индрика-зверя, унаследовал от него власть над силами тьмы, а затем захотел покорить и небесное царство, всю Вселенную.
У Волха для этого было больше возможностей, чем даже у самого Чёрного Змея, которого удалось обмануть Сварогу и Семарглу. Волх обладал не только силой, но и хитростью.
Обернувшись Соколом, он проник в небесный сад и хотел склевать золотые яблоки — вкусивший их сразу получал бессмертие и власть над Миром.
Но случайно он услышал, как поёт в Ирийском саду Леля, и заслушался он этой песнею, и забыл обо всём на свете. Тогда впервые увидел Волх, как Леля «по небесному саду похажи
вает, золотыми кудрями встряхивает и сплетает венок из лилий, напевая песню печальную...» («Книга Коляды» III д).
И Волх забыл о своем желании захватить Вселенную, что неизбежно привело бы мир к гибели. Волх стал тайным любовником Лели.
Но Волх не мог стать супругом Лели, ибо он принадлежал Подземному миру, он должен был быть враждебен силам Света. Узнав, что Лелю по ночам навещает гость, её сестры — Жива и Марена, истыкали иглами окно, через которое влетал Сокол-Волх. Волх прилетел, ранил крылья, и потому он вынужден был вернуться в Пекельное царство.

Жива и Марена — это Зима и Лето, то есть влюбленных разлучило само время... Помните у Высоцкого: «И много будет странствий и скитаний, страна Любви — великая страна...» а далее: «она... потребует разлук и расстояний...»
И тогда Леля ушла из небесного царства, долгие годы она искала Волха. Нашла же Леля его, лишь когда «изломала три пары железных башмаков, изломала три чугунных посоха и изжевала три каменных хлеба».
Когда Леля шла босиком по острым камням, она поранила свои ноги, и из капель крови богини Любви родились розы. Леля нашла Волха и освободила его от власти подземного мира. Враг небесного мира Любовью был превращён в главного его защитника, войну сменил мир.
И это — великое чудо, ибо отныне и на века возможность такой трансформации духа, обращения зла в добро была дана Духовной Вселенной. И значит — есть путь к спасению: самого закоренелого преступника, падшего человека может преобразить Любовь. В этом основная мысль мифа о Волхе и Леле. Любовь — это мир, это созидание, только Любовь может укротить Демона Войны. И потому, кстати, сей Волх почитается также как один из ликов бога Велеса, бога Любви.
Это — вечная истина, и хорошо её вспомнить в наше время, когда вновь поднимается из глубин Преисподней призрак кровавых междоусобиц. Любите, рождайте детей, заботьтесь об их будущем, о мире. Этому учат нас «Веды Руси».