ВОСХОЖДЕНИЕ НА АЛАТЫРЬ-ГОРУ

.  (Отрывки из «Дневника снов и чудес» 2004 г.).

 

Этой экспедиции могло и не быть. До последнего дня решался вопрос о моём участии. Выяснилось, что моего сына не с кем оставить, и я уж совсем было смирился на замену горного похода — обычным. Мы с Ярославом ходили по побережью Чёрного моря, по дольменам (от Крыницы до Геленджика), могли продолжить этот поход и далее. Брать же его в большие горы ещё конечно было рановато.

Однако­ нас выручил Алексей Лобов, глава кисловодской турфирмы «Ариана». Ярослав остался у него. И за те дни, что мы были в горах, сын совсем стал казаком.

В Кисловодске мы попали в дружеские объятья «Арианы». Нашу работу снимали на телевидении, мы встречались с местными краеведами, казаками, директорами санаториев, турбаз. Притом, что это же время в турфирме — горячая пора, ежедневные экскурсии, поездки по всему Северному Кавказу и к Чёрному морю, по древностям, городищам Русколани и т.д.

У Лобова знакомлюсь со старым горником, инструктором по слалому в Терсколе и поэтом Владимиром Белиловским (он также остановился у Лобова в его маленькой, уютной квартире — хоть нас здесь и много, но нам совсем не тесно).

Оказалось, что у нас, не смотря на солидную разницу в возрасте, есть старые общие знакомые. Мы говорим о покойном Александре Михайловиче Гусеве, том самом, что в войну снял с вершины Эльбруса фашистский стяг. Он был у нас на курсе, на физфаке МГУ, заведующим кафедрой физики моря и вод суши, он был моим научным руководителем. И одной из причин, почему я тогда, двадцать лет назад, пошёл в горы, был его пример, его рассказы о войне. А Владимир Белиловский знал его ещё тогда… Время уходит, становится историей. Однако всё это было ещё только вчера.

Владимир дарит мне свою книгу стихов. И я читаю его строки о восхождении на Эльбрус, написанные в 1991 году. Как это близко тому, что предстоит пережить и мне…

 

Поразительна роскошь

белоснежных громад.

Безмятежно, безмолвно, бездонно.

Звездопад, светопад, сил небесных парад

в ореоле восторга и стона.

Распростёрла вселенная

тысячи крыл,

Осенённая ими планета,

что в дымящейся дали пространства открыл.

бесконечно предчувствует это.

 

27 июня. Приехали москвичи: Андрей Корнев и Олег Цыпурин. Другие участники по разным причинам не смогли принять участие. Итак, нас всего трое. И это — хорошо. По горам нужно ходить с тишиной в душе — чтобы услышать. Это время выбора пути, это время очищения. Здесь ты выходишь на границу Яви и Нави. Заглядываешь в Навь, и Навь смотрит на тебя.  

То, что нас будет трое, можно было ожидать. Два года назад в 21 февраля 2002 года я видел сон про это восхождение. И в том сне нас тоже было только трое.

 

«Ариана» провожает нас к Верхнему Баксану. По пути заезжаем в турбазу Джайлык, к его главе Атабиеву. Нас встречает Атабиев — князь  древнего балкарского (бассианского) рода. В Безенги у него есть родовая башня, и, кстати, он — блондин, что редкость среди балкарцев. Балкарское предание говорит о том, что княжеские роды восходят к князю Бусу (Басу, или Безу, отсюда и название Безенги). А род Бусов — урусский, т.е русколанский, арийский.

К нему мы уже ездили ранее. Он обсуждает с нами книгу «Русколань — Древняя Русь», обещает связать нас с Министерством туризма Кабардино-Балкарии. Дарит мне отличные кошки для восхождения — очень пригодились потом на Эльбрусе.

Провожают нас, как на войну: рассказывают о погибших альпинистах. Только с начала этого года их число перевалило за тридцать. На ту же восточную вершину Эльбруса и по тому же пути за месяц до нас поднималась группа ульяновских горных туристов, шесть мужчин и одна женщина под руководством Виктора Новосёлова, все погибли. Ночью, на высоте 5200, на них налетел шквал, порвал палатки, и они не смогли спуститься, замёрзли. Мы поминаем их и пьём за всех, кто в горах.

К вечеру начинаем подъём от посёлка Верхний Баксан и доходим до ночёвок на высоте 1800 в чудесном бору на берегу ручья.

 

Сон: Волшебная Школа или Академия Страны Снов. Идёт строительство и перестройка залов, коридоров. Что-то обрушилось от старости, что-то реставрируется.

Помню, что ходил по обширным залам Академии. Пытался подпрыгнуть к своду, но не смог долететь. Меня сопровождали Он и Она (Велес и Златоволосая Дева).

 

28 июня. Погода пасмурная, накапывает дождь. Эта погода — лучшая для подъёма, бодрящая. Начинам подъём по лесу. Через весь лес проложен обустроенный арык. В лесу нам навстречу выходит семейство кабанов. При нашем приближении они убегают по отвесному склону в ущелье.

Идём неспеша по ущелью к озеру Салтрынкёль. В ущелье пасутся лошади, ослы и коровы, встречаем пастуха, молодого балкарца, который удивил нас тем, что рассказал, что он ходит сюда от посёлка по два раз на дню.

Встаём на ночёвки в тумане перед последним подъёмом к озеру. Я брожу по окрестностям, поскольку акклиматизировался в походах под Геленджиком и в Кисловодске. Ребята начинают акклиматизироваться в лагере.

 

Сон: Школа волшебства, представляющая собой старый дом. Выясняется, что у этого дома стальной каркас. И когда я остаюсь один — обрушившаяся лестница с помощью механических приспособлений, поршней, замещается на стальную (и я понимаю, что это образ моего здоровья, в горах всегда начинается «капитальный ремонт» и очищение тела, мускулы наливаются сталью).

В Школе я попадаю в класс, сквозь высокие окна сеется сиреневый свет, там горы в ледниках, водопады, клубящиеся облака…

Перед учениками — пожилая учительница. Это, как сейчас понимаю, — Эльбрусская Дева. Она говорит о моём брате, Андрее. Он ушёл из класса, и это её печалит. Я защищаю его,  оправдываю…

Дева перелистывает мою новую книгу. Будто проверяет ошибки в сочинении, черкает её красной ручкой и показывает мне, что нужно исправить. А оценку пока не ставит. Это первый том «Приключений…», который я заканчиваю. Она задумывается… Звучит звонок.

На перемене я начинаю  изучать Школу. Поднимаюсь на лифтах, беседую в лифте с кем-то (с той же Девой? но она вдруг стала молодой и ослепительно красивой), потом летаю по коридорам,  распахиваю окно и начинаю летать вокруг Школы. Вижу людей на балконах…

И вдруг Школа обращается Кремлёвской башней. И это 16 век. На балконе Иван Грозный со скипетром, он переходит с балкона на балкон… Или я его принял за Грозного? Это же Театр… Да, это сцена из второго тома «Приключений…», который ещё не написан, но сейчас я пытаюсь его обдумать. И я просто прошёл в «окно» между временами…Это Эльбрусская Дева помогает?..

 

29 июня. Сидим в палатках полдня под непрекращающимся дождём, перешедшим в снегопад. Это необычно на этой высоте и в это время года. Погода такая, будто сейчас май, а не конец июня.

К обеду снегопад прекращается. фотографирую цветущие рододендроны под снегом. Очень красиво, печально и траурно: белые цветы под белым снегом…

Мы начинам собираться. Нас догоняет группа горных туристов из Нижнего Новгорода. Это медики. Среди них есть и старые горники, но давно уже не бывшие в горах. Мы  беседуем. Андрей берёт у них лекарство от головной боли.

Мы в тумане подымаемся к озеру Салтрынкёль. Когда озеро проглядывает сквозь туман, видно, что оно всё замёрзло. И кругом лежит снег. Проходим по левому гребню вокруг озера и выходим на стоянки.

Подходят нижегородцы. Затем с перевала спускаются и группа школьников из Нальчика, налегке. Беседуем. Молодым всё прощё даётся…

 

Сон: Дорога в горах, иду сквозь золотой туман. Где-то впереди чьи-то белые тени… Это странные попутчики, они похожи на дивов-полуобъёзьян. И вокруг много иных людей-теней, это те, с которыми мы учились в Школе Волшебства.

Я бегу, будто меня кто-то преследует. Слышу: «Где Асов?» Меня в этой толпе белых теней разыскивают.

Но вот передо мной Университет-дворец. Вхожу. Там начался официальный приём. Идёт международный праздник этнической культуры. Ходят какие-то колдуны, карлики в диковинных одеяниях. Особенно потрясает фиолетовый негр в тюбетейке, с огромной головой, в 10 раз больше обычной. Это просто голова на ножках...

Стражники настигают меня. Я отличаюсь от остальных, ибо жив. Вопрос ко мне: «Вы приглашены?» « Да!» «Имя?» «Монопутцли Асхари!», почему-то отвечаю я; забавно: наверное, пытаюсь убедить стражу, что я из Древней Америки или Японии. «Вот ваша карточка. Возьмите ключ», отвечают мне.

 

30 июня. Утром снова метёт. Палатки заметает так, что они проседают. Снега много, сантиметров пять. Но ближе к обеду выглядывает Солнце и снег начинает интенсивно таять. Из-под снега появляются цветы: лютики, горечавки, колокольчики. Они очень яркие, как и все цветы в горах.

Собираемся и начинаем подъём к перевалу Грач. Однако описания подходов к перевалу недостоверны. Выходим на гребень и потом проходим траверсом по трём безымянным вершинам. Называю их вершинами Асеней (I, II  и III). Интересно, что видная отсюда на юге вершина называется Кубасанты, по названию одноимённой речки. Это название переводится как «река Асана», в память о древнем русколанском князе Асане (он же в «Велесовой книге» Асень).

Спускаемся к озерцу, которое находится над Салтрынкёлем и встаём на ночёвку.

 

Сон. Поднимался на лифте в высокое здание, подобное Университету. Там коридоры, залы. Кругом ведическая символика, в залах за тяжёлыми дверями волшебники-волхвы и люди в париках (европейские волшебники?) .

В одном зале широкое окно или дверь на балкон. Выхожу и вижу, как по стене к балкону забирается великан. Это добрый великан из Волшебной Страны. Как он попал в Страну Снов? Он что-то хотел мне передать, но не успел… Мне нужно идти, меня увлекает вихрь и голоса…

Я в Главной зале Академии. Она украшена золотыми колоннами, как дворец. Вижу Белого Дракона-Единорога с золотым рогом, идущего по плитам в Главном Зале...

Потом я и Волшебник и еще одна девочка-вила с крыльями мотылька в «Музее Академии». Они читали «Белую Книгу». Она во сне открывается, листаются станицы. Она больше меня, светится сине-белым светом.

Я вижу строчки, читаю…Но потом с сожалением говорю: «Люди не поймут эту книгу, они воспримут её обыденно, они не готовы. И готовы будут не скоро».

Волшебник и девочка-вила (его дочь) соглашаются со мной. «Люди отравлены, они спят. Сейчас для них «Белая книга» — недоступна, запретна. И запрет вызван тем, что свет её их только напугает, он будет болезнен, вновь вызовет  озлобление, зависть. Есть ли смысл идти на это?».

Да — можно получить эту книгу: ту, что уже была в нашем мире. Она ещё есть… Но находится в руках недостойных. Есть ещё и Хранители, которые не имеют книги, но помнят многое из неё. Они давно не говорят с людьми, но могут передать знание, если  достанет сил дойти до них… Люди утратили «Белую книгу», потому что недостойны её, грешны, их интересует земное, и они уходят в землю и тьму… Многое уже было сказано, но многие ли услышали это?

Я говорю: есть ещё дети, есть ещё надежда пробудить детей, показать путь детям… через сказку…

 

1 июля.  Начинаем второй подъём на перевал Грач, но выходим на соседний. Загадочный перевал Грач нам так и не дался. Но мы его видели и решили, что проще траверсировать на перевал Мукал-Мкяра.

Очень опасный траверс. Сыпуха сменяется глубоким снегом. Часто проваливаюсь по пояс. Сложность прохода 2 б, это уже не горный туризм, а альпинизм… Олег Цыпурин сильно отстаёт, он обгорел и сильно сдал за последние дни. Приходится следить, чтобы он не вышёл на непроходимый участок.

Выходим на снежный гребень. Уже вечер, нам открывается необычайно красивый вид на Эльбрус. Над горою в вечерних облаках солнце. Подъём на восточную вершину Эльбруса нам кажется отсюда почти вертикальным. Хорошо виден лавовый поток, по которому нам идти. Эльбрус будто смотрит на нас и говорит с нами.

Я пытаюсь в очередной раз связаться по мобильному с Кисловодском, но не получается, здесь работает другая система связи (у меня МТС и Мегафан, а здесь Северо-Западная сеть).

Начинается спуск по крутой сыпухе. Середина кулуара засыпана снегом, идти по которому крайне опасно, можно слететь. А лететь тут есть куда, причём разогнавшись можно удариться о скалу, которая находиться как раз в середине кулуара. В таком случае остаться живым будет сложно. Андрей быстро пробегает, но я иду крайне медленно. И всё равно срываюсь пару раз и едва зарубаюсь ледорубом. Дело осложняется камнепадами, мимо пролетают камни, потом от ветра срывается целая скала, к счастью пролетевшая в стороне.

После спуска наблюдаем за тем, как идёт Олег. Ему, новичку, здесь и вовсе не пройти. Кричим, чтобы он сбросил вниз рюкзак, что он и делает, а заодно почему-то бросает и каску. Теперь ему спускаться легче, и он наконец проходит самый опасный участок.

Затем уже в сумерках идём через мелкие трещины к ночёвкам. Олег, чуть живой, совсем не видит дорогу, проваливается и в ручей, и в трещины. Но потом поднимается и, не смотря на то что мокрый и уставший, героически идёт дальше. Для новичка в горах это очень много. Встаём на ночлег уже в полной темноте.

 

Сон. Во сне продолжаю идти  по горам, поросшим мелкой травой, между валунов к горе. Это вулкан. Рядом бродят сонные люди и дивы... И вот впереди великан. Он бросает снежные комья, целые лавины в жерло вулкана. Он закрывает его, чтобы не вышла лава. Вулкан сотрясается...

Я забираюсь в пещеру, в боку вулкана. Брожу в недрах горы, там пещерные храмы, переходы, провалы... Приходится перепрыгивать через пропасти, а вот уступ за пропастью. Я хватаюсь за него руками, подтягиваюсь. Там далее видна белая зала с колоннадой, старцы-волшебники...

И это в недрах вулкана, в который я прошёл через боковое жерло (о котором я ещё не знал в то время). И вот уже бежит лава, а волшебники спокойны. Сейчас всё разлетится от взрыва, от жара... А волшебники обсуждают что-то из моей жизни... И говорят так, будто есть впереди тысячи лет...

Идёт напряженная работа, и меня куда-то вновь уносит, там за горой на полянах, усыпанных камнями люди, посёлки... даже где-то город, а меня несёт какой-то белый вихрь, и по пути  идут разговоры  о новой книге...

В руках у меня  после магии и заклинаний старцев появляется Синий Шар…

 

2 июля.  Идём к перевалу Джикаугенкёз. Идём неспеша, приходя в себя после вчерашних приключений. И встаём под перевалом.

Здесь я уже был в 2001 году. Тогда мы переходили этот перевал с А. Алексеевым. И это один из самых интересных путей к плато Ирахит (Ирийскому плато). Пытаюсь по-прежнему связаться с Кисловодском, но без результата.

 

Сон. Беспокойство о семье переходит и в сон. Здание Школы Волшебников превращается в мою квартиру на улице Марьинский парк. Я там ищу сына, но не нахожу, он не здесь.

Я рисую новые планы этой квартиры, перестраиваю её, появляются новые комнаты, коридоры, в которых можно заблудиться.

Там, на кухне, вижу Юлю, в прошлом мою жену. Она рассыпает горох. И сидит какая-то потерянная. Здесь можно поскользнуться на горошинах, потому ухожу по коридорам прочь. Перехожу в кафе, там разговариваю с официантками. Но я отказываюсь от всякой еды (наверное потому, что в горах почти ничего не ем).

Затем по тем же коридорам иду в другую квартиру. Там меня встречает Волшебник, тот самый из предыдущих снов, похожий на волшебника из «Обыкновенного чуда».

Он мне показывает свою квартиру, с камином, с разными диковинками. Внезапно из камина выезжает поезд, большой, но игрушечный. Волшебнику я смешон, это его шутка, и ему нравится юмор в каких-то моих книгах.

 

3 июля. Переваливаем Джикаугенкёз идём по обширному леднику, который переходит в нагромождения лавы справа. Мы же двигаемся по его левому краю близ перевала Ирик.

Плутаем меж трещин на плато до начала подъёма на Эльбрус. Первым в связке иду я, и потому именно я и проваливаюсь в трещины. Но зарубаюсь и выбираюсь. Ужасно не люблю проваливаться в трещины. Лет пятнадцать назад я провалился в одну такую трещину, из которой меня вытаскивали около часа. Не знаю, как сердце выдержало тогда. Память о том осталась доныне, даже небольшие провалы переживаю очень сильно, снова включаются давние страхи.

К вечеру выходим на Ачерьякольский лавовый поток. Долго с большими перерывами подымаемся. И встаём на высоте 3900. Это очень мало, нужно бы повыше, если идти на восхождение завтра, но Олег крайне устал, на него тяжело смотреть: чёрные губы, и он просто валится с ног. Мы уже предлагали ему спуститься, но он отказался. Удалось уговорить его только, чтобы он остался отдыхать в базовом лагере, восхождение ему явно не по силам. Он и так, с его горным опытом, сделал много.

Устанавливаем базовый лагерь. Договариваемся подняться в три-четыре ночи. Именно это время лучшее для начала восхождения.

В эту ночь мы почти не спали (подъём был в 3 ночи). И сны не запомнились. Ниже приведу сны прошлых лет, бывшие на Ирахите (соседнем Ирийском плато)

 

Сон 2001 г. Широкое, поросшее жёлтым мхом плато. На нём установлены столбы. Вверху этих столбов вращающиеся колёса (как в чигире). По этим огромным колёсам ходят люди: мужчины и женщины.

Внизу на скамье сидит Волшебник. И это сам Велес, хоть это я и не понимаю. Он здесь водит души по лугам Ирийским. Мир этот многомерен и многослоен. В одних слоях свет сиренев и сумеречен, в иных ослепляюще бел.

Я в сиреневом мире. Волшебник беседует со мною о семье, о книгах моих. Говорит о том, что больше внимания нужно сыну. И я вдруг вижу себя на краю пропасти…

Потом оказываюсь в слое, где сияет белый свет. Там все в белых свитках, сидят как на хорах в храме, а впереди Боян с гуслями. Я слышу хор и музыку «Прославления…»

 

Сон 2002 г. Видел Золотого Дракона, сползающего с холма, на котором стоит каменная «Чаша Сурьи». А потом огромного Рака, который напал на меня. Затем явилась Дева Чёрная Лебедь.  После по Ирийскому лугу ко мне пришёл Велес в образе моего покойного отца. Спросил: «Идём вместе?». Я размышлял, говорил о пользе одиночества… Мне ещё рано. И он согласился…

 

4 июля. Я встал в четыре: подъём! Пора на вершину. Андрей же только едва сомкнул глаза. Погода располагала к подъёму, светло и морозно.

Идём по сиреневому снегу, который при восходе солнца становится ярко малиновым. Фантастический вид, будто мы на другой планете.

Подъём тяжек, особенно невыспавшемуся Андрею. Мы проходим стоянки, на одной из них видим памятный знак. Здесь погибла 17-летняя девчонка, Юлия Штейн.

На высоте 4900 у Андрея иссякают силы. Мы пробуем кошки, затем не смотря на хорошую погоду поворачиваем обратно. На Эльбрусе важно вовремя повернуть. Когда возвращаемся, видим, что за совсем небольшое время туча затягивает вершину. Мы и не смогли бы подняться сегодня, и хуже было бы если б нас наверху застала непогода. Андрей пытается заснуть, но у него горняжка, он только мучится и не засыпает. Олег тоже едва двигается.

Я же раздумываю над новой книгой. Во сне эти мысли продолжаются.

 

Сон: Повторяется трижды и трижды по выходу из сна и из Волшебной страны чуть не теряю память. Однако работа со мной продолжается.

Первый раз — было много приключений по дороге из Страны Снов и Волшебную страну. Нашел вход. Это Алатырь-гора, в ней пещерный храм. Но вход преграждают растрепанные жрицы богини Девы. Они не пускают. Я держу в руках Синий Шар. Они рас­ступаются перед Ним, но заступают дорогу мне.

 

Проснувшись в два часа, выглядываю: метёт, ничего не видно.

 

Второй Сон. Я в Волшебной стране. И это особая страна, не похожая на то, что видел ранее. Особый голубой и звездный свет, волшебный. И за каждым деревом или на перекрестке, у замка и в замках ждет приключение. Мне что-то нужно. Я что-то ищу. И даже что-то нахожу. То ли это ключ, то ли музыкальный ин­струмент (свирель?), или музыку, или белый платок, книгу...

По выходу из сна мало что помню, ибо подъём получается через Страну Снов. В Стране Снов еще помню, но потом, когда просыпаюсь, забываю чуть не всё.

 

Четыре часа: пасмурно, но метели нет. Всё равно идти нельзя.

 

Третий сон. Опять попадаю в Страну Снов. Помню преддверие Волшебной Страны. Ту самую пещеру, в боковом кратере, у входа. Зал, от которого идет дверь, коридоры. Это странные коридоры, с рассыпанными камнями, рассевшейся кладкой, рядом пропасти.

Близ меня, со мной, кто-то ещё, я слышу шаркающие шажки. Спутников не вижу, но знаю  они рядом. И вот вхожу в зал, сажусь. Передо мной волшебный экран. На экране сменяются три картинки, хорошо помню последнюю. В неком коридоре пляшут и смеются человечки в длинных колпаках (их три или четыре). Они пляшут, прыгая с одной ноги на другую, и так уходят по коридору, к себе в Волшебную Страну. Они чем-то довольны, кажется тем, что удалось меня провести сюда, что было непросто.

Я играю на свирели, пытаясь подобрать мелодию. Но вдруг является Строгая Женщина в Белом (это Эльбрусская Дева). Она меня ведёт по открывшемуся коридору в обширную келью-залу. И там оставляет меня.

Передо мной на коврике Велес, сидит на корточках по-буддийски. Смотрит строго и печально. Взгляд его — драконий.

Затем я понимаю, что нахожусь в библиотеке. По стенам бесконечные ряды полок, они уходят куда-то ввысь. И рядом витая лестница. Велес показывает под самой лестницей, внизу, на второй полке ряд книг. Одну из них я узнаю, эта та книга, что я сейчас заканчиваю, Она уже напечатана. А вот и те, что я ещё не написал. Место моих книг в самом углу под лестницей… А «Белая книга» там наверху…

Беру вначале тонкую книжку-журнал. Она посвящена «Книге Велеса». Да это же та, что сейчас выходит в издательстве Алгоритм, она уже отдана в набор. Но здесь она уже старая, на пергаменте и написана старой кириллицей, но читается легко. Картинки и фотографии будто живые, и выполнены в стиле средневековых гравюр.

Откладываю эту книжку и беру второй том «Приключений…» Я его с жадностью перелистываю, вот содержание, вот текст. Читаю быстро, запоминаю… Потом хочу перечитать и третий том, но успеваю только рассмотреть обложку… Вижу и четвёртый том, но не успеваю даже прочитать название…

Потом записи воспоминаний от прочитанного заняли у меня половину блокнота.

 

5 июля. Просыпаемся в семь часов. Погода великолепна. Небо синее из края в край. Но очень поздно для начала восхождения.

Однако Андрей Корнев, который сегодня выспался, предлагает начать подъём, чтобы не терять день. Я, полагая, что опять вернёмся с 5 километров, соглашаюсь.

 

Но на высоте 5200 решаем идти дальше, несмотря на то, что погода портится. Облака вокруг вырастают в фантастические горы. Над Ушбой также поднялись облака — верный признак того, что погода ухудшилась. Базовый лагерь начинает трепать ветер и метель. Мы же решаем идти дальше и надеваем кошки.

Я также тороплюсь завершить скорее наше восхождение. Связи по-прежнему нет и я беспокоюсь о том, что происходит внизу. Как там сын?

 

Выше бокового кратера Андрей решает обходить скалу влево. И это отнимает у нас ещё полтора часа. Так мы выходим на северный путь подъёма (от скал Ленца). Но погода нам по-прежнему благоприятствует. Вокруг, рядом с нами, метет и ревёт ветер, а мы находимся как в фонаре, у нас тихо и над нами сияет солнце. Мы и поднимаемся прямо на Солнце… к златым чертогам Солнца.

После 5200 наступает странное ощущение сонливости и расслабленности. Нет, это не упадок сил, сил ёще достаточно, но хочется просто нежиться на Солнце и не хочется отсюда уходить. Здесь так хорошо.

Преодолевая ощущение навалившегося счастья, двигаемся дальше. Выходим на вершину в 5.30. Находим её не сразу, ибо вершина — это плато с холмами. Но вот она — вершина. Она отмечена двумя знаками.

Когда иду по снежному гребню, справа к в солнечных лучах боковым зрением вижу золотую колонну и крыльцо… Оборачиваюсь, но видение исчезает. Я думаю о храме Солнца… он тут… рядом…

 

Свершилось! Мы это сделали! Мы на вершине Европы! Фотографируемся. Ледяной ветер за секунды  вымораживает лицо и руки.

Пора обратно. Нас ждут внизу. Эльбрус нас пощадил сегодня, редко бывает так, чтобы Солнце сияло над восходителями весь день. Но даже при таком к нам отношении Солнце заходит через четыре часа, а восходили мы десять. У нас крайне мало времени.

Идём вниз, вниз, вниз. Темнота застаёт нас при подходе к лагерю. Я иду, уже ориентируясь на фонарь, которым светил Олег.

 

Сны. Ночью смотрел на волшебном экране телевизионные передачи: видел родноверов, общины. Анциферова пела «Прославление».

Беспокойство о Славе не оставляло меня. Я увидел его в казачьей форме. И он почему-то поранил ногу. Нужно спешить! (Потом, внизу, выяснилось, что клещ укусил, но не Ярослава, а сына Лобова, он хромал и ходил с перевязанной ногой).

 

6 июля. Выходим через перевал Ирик к посёлку Эльбрус. По пути встречаем группу чешских альпинистов и затем спасателей.

В посёлке появляемся в сумерках. Дозваниваюсь до Лобова. И они приезжают уже через четыре часа. Олег героически перенёс все трудности похода и теперь приходил в себя. Мы все живы, несмотря ни на что, и это главное.

Я же чувствую себя помолодевшим лет на десять, если не больше. Я полон сил и готов снова в горы. Жалко, что поход уже кончился… Но он дал очень много: и здоровье, и книгу… 

И мы будем сюда возвращаться вновь и вновь. Каждый год. И если возможно, не один раз.